Фрагменты текста Библии
«Книга Есфири»
Глава 2
. . .
10 Не сказывала Есфирь ни о народе своем, ни о родстве своем, потому что Мардохей дал ей приказание, чтобы она не
сказывала.
11 И всякий день Мардохей приходил ко двору женского дома, чтобы наведываться о здоровье Есфири и о том, что делается с нею.
. . .
20 Есфирь все еще не сказывала о родстве своем и о народе своем, как приказал ей Мардохей; а слово Мардохея Есфирь выполняла
[и теперь] так же, как тогда, когда была у него на воспитании.
Глава 3
. . .
5 И когда увидел Аман, что Мардохей не кланяется и не падает ниц пред ним, то исполнился гнева Аман.
6 И показалось ему ничтожным наложить руку на одного Мардохея; но так как сказали ему, из какого народа Мардохей, то задумал
Аман истребить всех Иудеев, которые [были] во всем царстве Артаксеркса, [как] народ Мардохеев.
7 в первый месяц, который есть месяц Нисан, в двенадцатый год царя Артаксеркса, и бросали пур, то есть жребий, пред лицем
Амана изо дня в день и из месяца в месяц, [и пал жребий] на двенадцатый [месяц], то есть на месяц Адар.
. . .
13... Итак, узнав, что один только этот народ всегда противится всякому человеку, ведет образ жизни, чуждый законам, и,
противясь нашим действиям совершает величайшие злодеяния, чтобы царство наше не достигло благосостояния, мы повелели ...
всех с женами и детьми всецело истребить вражескими мечами, без всякого сожаления и пощады, в триннадцатый день двеннадцатого
месяца Адара...
. . .
Глава 4
. . .
13 И сказал Мардохей в ответ Есфири: не думай, что ты [одна] спасешься в доме царском из всех Иудеев.
14 Если ты промолчишь в это время, то свобода и избавление придет для Иудеев из другого места, а ты и дом отца твоего
погибнете. И кто знает, не для такого ли времени ты и достигла достоинства царского?
. . .
Глава 7
. . .
6 И сказала Есфирь: враг и неприятель - этот злобный Аман! И Аман затрепетал пред царем и царицею.
7 И царь встал во гневе своем с пира [и пошел] в сад при дворце; Аман же остался умолять о жизни своей царицу Есфирь,
ибо видел, что определена ему злая участь от царя.
8 Когда царь возвратился из сада при дворце в дом пира, Аман был припавшим к ложу, на котором находилась Есфирь. И
сказал царь: даже и насиловать царицу [хочет] в доме у меня! Слово вышло из уст царя, - и накрыли лице Аману.
. . .
Глава 8
. . .
10 И написал он от имени царя Артаксеркса, и скрепил царским перстнем, и послал письма чрез гонцов на конях, на
дромадерах и мулах царских,
11 о том, что царь позволяет Иудеям, находящимся во всяком городе, собраться и стать на защиту жизни своей, истребить,
убить и погубить всех сильных в народе и в области, которые во вражде с ними, детей и жен, и имение их разграбить,
12 в один день по всем областям царя Артаксеркса, в тринадцатый день двенадцатого месяца, то есть месяца Адара.
. . .
Глава 9
. . .
5 И избивали Иудеи всех врагов своих, побивая мечом, умерщвляя и истребляя, и поступали с неприятелями своими по своей
воле.
6 В Сузах, городе престольном, умертвили Иудеи и погубили пятьсот человек;
. . .
13 И сказала Есфирь: если царю благоугодно, то пусть бы позволено было Иудеям, которые в Сузах, делать то же и завтра, что
сегодня, и десятерых сыновей Амановых пусть бы повесили на дереве.
. . .
15 И собрались Иудеи, которые в Сузах, также и в четырнадцатый день месяца Адара и умертвили в Сузах триста человек, а
на грабеж не простерли руки своей.
16 И прочие Иудеи, находившиеся в царских областях, собрались, чтобы стать на защиту жизни своей и быть покойными от
врагов своих, и умертвили из неприятелей своих семьдесят пять тысяч, а на грабеж не простерли руки своей.
. . .
27 постановили Иудеи и приняли на себя и на детей своих и на всех, присоединяющихся к ним, неотменно, чтобы праздновать
эти два дня, по предписанному о них и в свое для них время, каждый год;
28 и чтобы дни эти были памятны и празднуемы во все роды в каждом племени, в каждой области и в каждом городе; и чтобы
дни эти Пурим не отменялись у Иудеев, и память о них не исчезла у детей их.
. . .
Глава 10
1 Потом наложил царь Артаксеркс подать на землю и на острова морские.
2 Впрочем, все дела силы его и могущества его и обстоятельное показание о величии Мардохея, которым возвеличил его царь,
записаны в книге дневных записей царей Мидийских и Персидских,
3 [равно как и то], что Мардохей Иудеянин [был] вторым по царе Артаксерксе и великим у Иудеев и любимым у множества
братьев своих, [ибо] искал добра народу своему и говорил во благо всего племени своего.
| Что это всё означает
«Книга Есфири» повествует о секретных операциях некоего раба Мардохея из колена Венеаминова,
«человека великого, служившего при царском дворце».
Чем он конкретно занимался, сложно сказать – в книге говорится, что он «сидел у ворот царских».
А вот, в чём состояла «великость» царедворца, понять нетрудно – он виртуозно плёл интриги и заговоры, устраняя
конкурентов в борьбе за власть и влияние на царя.
Действие происходит в Персии, в городе Сузах, во время правления Артаксеркса – одного из 3-х одноимённых царей,
которому Судьба подложила свинью, посадив на трон в период еврейско-персидского рабства.
Всё началось с семейной ссоры. Как-то Артаксеркс, по обыкновению, закатил большой пир. На седьмой день пира, изрядно
захмелев, он решил похвастаться перед гостями красотой одной из своих жён – царицы (?) Астини.
Однако, Астинь, оскорблённая тем, что её будут демонстрировать, как собственность, среди прочих королевских украшений,
отказалась (!) явиться пред ясные очи пьяных гостей, вполне справедливо полагая, что негоже свободной женщине Востока
терпеть такое унижение.
Этим, по мнению царедворцев, она подала весьма дурной пример остальным женщинам царства, которые, тоже могли бы
начать «пренебрегать мужьями своими».
Поэтому, чтоб другим неповадно было, ослушница была строжайшим образом наказана... лишена царского благоволения и
знаков царской власти.
Кроме того, мужская часть населения империи так переполошилась (они сразу же в Новостях все об этом узнали), что
решили, в приказном порядке, закрепить статус мужчины, как главы дома.
По всем 127 персидским уездам разослали соответствующие постановления «к каждому народу на языке его, чтобы всякий
муж был господином в доме своём».
На должность царицы открылась вакансия.
Был объявлен конкурс и со всех концов царства во дворец стали свозить соискательниц, каждая из которых должна была, в
течение года, готовиться к главному дефиле, чтобы предстать пред царские очи – для этого девушек обеспечивали всем
необходимым.
Среди многочисленных претенденток оказалась воспитанница Мардохея – его двоюродная сестра (опять сестра!..)
– Гадасса, она же – Есфирь, она же – Эстер.
Брат ежедневно её проведывал, справляясь о здоровье, выслушивал подробный отчёт «о том, что делается с нею» и тщательно
инструктировал свою протеже, обучая своего агента, прямо в процессе внедрения.
Он же категорически запретил ей упоминать о том, что она – еврейка.
Кроме того, не иначе, как по совету брата, Есфирь расположила к себе евнуха Гегая, занимавшегося подготовкой девушек,
и, поскольку он лучше всех знал вкусы царя, в точности следовала его советам и рекомендациям.
Усилия сладкой парочки не пропали даром – через четыре года на Эсфирь возложили царский венец (?). Ну, прямо,
«по щучьему велению, по мардохейскому хотению»: раз и назначили «любимой женой».
И, поскольку «слово Мардохея Есфирь выполняла и теперь также, как тогда, когда была у него на воспитании», братец
вовсю этим пользовался для своего карьерноо роста.
Схема была проста: «Мардохей сообщил царице Есфири, а Есфирь сказала царю от имени Мардохея». А Царь, понятное
дело, лопух, сразу же бросался выполнять все капризы своей самой любимой жены (одной из тысяч).
Начал он с плетения интриг и устранения ближайших помощников Царя – верных ему людей. По его наговору, пытали и
затем казнили двух евнухов, близких к царю, обвинив их в намерении организовать покушение на венценосную особу.
Мордохей смело и решительно рвался к власти, вовсю используя засланного казачка – Есфирь.
Однако, Царь, на пост премьер-министра, назначил некоего Амана – Македонянина.
Мардохей не растерялся и начал плести новый заговор. И тут, как по заказу библеписцев, возник весьма серьёзный конфликт.
По приказу царя, все должны были кланятся и падать ниц перед Аманом. Все так и делали, не желая расставаться с головой по
таким пустякам.
Однако, герой-Мардохей, наплевав на царский указ и смертельную опасность, стоял в присутствии царского фаворита с гордо
поднятой головой, «чтобы не воздать славы человеку выше славы Божией».
Вызывающее поведение мелкого служащего вызвало настолько сильный гнев царедворца, что, он, вместо того, чтобы рубануть
шашечкой и исчерпать конфликт, начал вынашивать страшный грандиозный план, как, вместе с Мардохеем, устранить и «весь
народ Мардохеев».
Сгорающий от гнева царедворец начал тщательно выбирать время проведения кровавой операции. Целый год (!) он бросал
жребий (пур), чтобы определить самый подходящий момент для побития рабов и, наконец, определил.
Он пришёл к царю и доложил ему всё накипевшее на евреев, объявив их «враждебным народом» с «законами, противными
всякому народу», которые, издевательски пренебрегают царскими указами и законами.
К тому же, Аман пообещал хорошо заплатить Царю (?!) за уничтожение – отгрузить в царскую казну 10 000 талантов
(260 000 кг) серебра. Эк, его зацепило!
Царь – проникся, посчитал и подмахнул указ на уничтожение тишайшего и нижайшего народа, к тому же, находящегося у
него в рабстве.
Узнав об опасности (указ, наверняка, сразу же опубликовали на сайте царской администрации), Мардохей, первым делом,
разорвал свои одежды, надел вретище (рубище, тряпище), посыпал голову пеплом и, вместе с остальными иудеями, разразился
воплями и плачем – истребляется народ, ни в чём не повинный!
Мардохейский резидент – Есфирь – безвылазно сидящая на женской половине дворца, среди других жён, была не в курсе
происходящего, за что, чуть не лишилась квартальной премии.
Братец быстро её просветил – дал почитать копию царского указа (и где он только его достал, постоянно находясь у царских
ворот? Не иначе, как хакером был хитрец...) и приказал идти просить у царя помилования для евреев.
Сестра, от страха, совсем сомлела: заявиться без вызова к царю – означало подписать себе смертный приговор, тем более,
что «не звана к царю вот уже тридцать дней».
Но братец настаивал и грозил – пусть не думает, что спасётся во дворце, не поможет. Соплеменники и там достанут:
«...а ты и дом отца твоего погибнете».
Кроме того, разве не для этого её пропихнули во дворец и приставили к Царю?
Колени Есфири дрожали от страха, но она сделала лицо «как бы исполненное любви» и предстала пред светлы очи царя.
Пару раз разыграв лёгкий обморок, притворщице удалось пригласить владыку, вместе с Аманом, на пир.
На пиру Есфирь заступилась за евреев и объявила врагом Амана. Царь, понятное дело, разгневался и побежал успокоить
нервы в сад, а когда вернулся, то нашёл Амана, где бы Вы думали, конечно же, «припавшим к ложу, на котором находилась
Есфирь».
Бывший фаворит кинулся умолять Есфирь о снисхождении, но, со стороны, это выглядело совсем иначе. Такого царь снести
не смог и Амана повесили на том же дереве, которое он приготовил для Мардохея.
Есфирь получила всё имущество Амана и сделала Мардохея управляющим этим имуществом, а ещё братец царицы получил
вожделенное место премьер-министра демократического царства Персии.
Немедленно, от имени царя, он издал другой указ, прямо противоположный предыдущему.
Иудеям предписывалось «встать на защиту жизни своей, истребить, убить и погубить всех сильных в народе и в области,
которые во вражде с ними» (Есф. 8:11).
Указывалась также и дата – то же самое число, на которое, покойным Аманом, была назначена расправа с евреями.
Указ также охранял право евреев жить по своим законам, предписывал обязательное содействие мстящим и заранее
учреждал новый праздник – на следующий день, после будущей успешной резни.
Те же области или города с еврейским населением, которые уклонятся от выполнение указа, подлежали нещадному
опустошению огнём и мечом.
Евреи торжествовали. От страха «многие из народов страны сделались Иудеями».
Копии указа срочно разослали по всем провинциям, чтобы «Иудеи готовы были к тому дню мстить врагам своим».
В 13-й день месяца Адара, по всей стране евреи организованно «наложили руку на зложелателей своих».
Таких зложелателей оказалось 75 000 по всей стране. Это же надо, какие умницы, заранее списки, наверное, составили,
чтобы не обидеть невинных...
В столице же, по просьбе «царицы», чистка продолжалась два дня. Дополнительно 800 человек персидской знати
было уничтожено, а 10 сыновей Амана повесили по второму разу, по личной просьбе Есфири.
В память об этой кровавой бойне и появился праздник Пурим, во время которого, евреи ежегодно символически
повторяют персидскую резню, напиваются до бесчувствия, а бедным дарят пирожные, любовно называемые «Уши Амана»...
|