Взамен старой стратегической системы ядерного баллистического оружия (концепция ядерного сдерживания), США бешеными темпами развёртывают новую стратегическую неядерную ударную систему (концепция, так называемого, «глобального воздействия»), для ведения бесконтактных войн шестого поколения. Против кого?

«Единая Перспектива 2010»

Ещё в 1999 году, во время бомбардировок Югославии, просматривая различные обзоры по вооружениям, я обнаружил, что завершение развёртывания Америкой практически всех новейших систем приходится на 2010 г.:

• переход на космическое управление;
• развёртывание стратегической аэрокосмической группировки;
• развёртывание эшелонированной НПРО;
• активное строительство новых субмарин, строительство которых было прекращено, после распада СССР; главным образом — убийц подводных лодок, типа «Сивулф» (морской волк);
• модернизация существующих ПЛАРБ с заменой баллистических ракет на крылатые;
• развёртывание высокоточного оружия, в первую очередь — крылатых ракет, в количестве свыше 100.000 штук морского, воздушного и наземного мобильного базирования;
• создание (для оснащения высокоточного оружия) ядерных боезарядов сверхмалой мощности, глубокого проникновения, для поражения командных пунктов и ракетных шахт;
• принятие на вооружение различных видов «не смертельного» оружия, в том числе и психотронного;
• развёртывание бомбардировщиков-невидимок B-2.

В дальнейшем, этот список только увеличивался.

Эти и ряд других крупномасштабных военных проектов, на каком-то этапе, были объединены в, не имеющую аналогов, суперпрограмму, носящую условное название «Единая Перспектива 2010» (по названию документа, разработанного Комитетом начальников штабов).

Что же эта за Перспектива? Единая, чего? Да, мирового господства.

2010...

Цифра эта — не случайна.

Этот момент совпадает по времени с достижением Россией наиболее низкого состояния ядерного щита.

Старые ракеты пустили под нож, в соответствии с договорами о сокращении вооружений, либо, вследствие полного истечения срока эксплуатации, а новые, в достаточном количестве, ещё сделать не успели, потому, как не очень и спешили успеть.

То ничтожное количество «Тополь-М» с одной боеголовкой, которое сейчас, с такой неспешностью, изготавливается на Воткинском заводе, не сможет защитить нас от угрозы.

Тем более, этого не смогут не боеготовые и крайне уязвимые Ту-95 и Ту-160 и пара-тройка ПЛАРБ — всё, что у нас останется к тому времени от некогда могучего флота.

Следует ли из этого, что 2010 г — наиболее вероятная дата нападения Америки на Россию?

И какой сценарий готовит Америка — по типу Югославского или что-то совершенно иное?

Лишь бы не было войны...

Лишь бы не было войны, говаривали наши бабушки, украдкой крестясь, когда речь заходила, о том, что мол, больно уж бедно живём и что виной тому — гонка вооружений.

Сейчас эта идея перестала быть актуальной, поскольку и бабушек тех уже нет и мир уже не тот. Да и, может быть, не стоит этой мифической войны боятся?

Во-первых, сегодня нас и пальцем никто не посмеет тронуть, поскольку, если что, ещё можем, за пару часов, превратить любой континент в выжженную пустыню. А завтра — так ведь, это завтра.

Во-вторых, ведь, результаты этой войны, если, всё же, она когда-нибудь случится, не будут принципиально отличаться от результатов, полученных Америкой с помощью других методов — та же нищета и прозябание, зависимость и безнадёжность.

И, в-третьих, война эта, не приведи господь, будет, видимо, очень интенсивной, короткой (гораздо короче Югославской, сроки которой диктовались программой испытаний нового оружия и получением необходимого налёта пилотами ВВС), но, относительно не кровопролитной.

Правда, вся промышленность будет уничтожена, не будет света и тепла, (но, это же мелочи, нам не привыкать), да и закончится она не в нашу пользу.

Ну, здесь, извините, а как бы Вы хотели?

Так, почему же тает, как весенний снег, наша ядерная мощь?

Пресловутый ядерный паритет, который, в соответствии со всеми договорами о сокращении, мы, при обоюдном сокращении, должны были сохранить?

И почему собственно война, кому мы нужны?

На последний вопрос могу ответить сразу. Мы — никому. Теперь — о паритете...