В последнее время с самых разных трибун всё чаще звучат слова «глобализм» и «глобализация», скоро уже и дети будут
без запинки произносить эти термины.
Однако, по нашим наблюдениям, почти никто толком не представляет себе реальности, стоящей за этими «словами-амёбами»
— именно так охарактеризовал подобный, нарочито расплывчатый «современный» лексикон известный политолог С.Г. Кара-Мурза.
Мы, конечно, тоже не претендуем на всю полноту картины, но постараемся набросать её, хотя бы эскизно, в общих чертах.
Можно сколько угодно говорить, что глобализация — создание «единого экономического и информационного пространства»,
«открытого общества», «мирового рынка», но всё это — эвфемизмы, дымовая завеса.
На самом деле, речь идёт о построении всемирного государства с единым правительством и единой армией, общими
для всех финансами, законами и культурой.
И разворачиваться этот проект начал ещё в 60-70-е гг., когда международные организации, типа ООН, стали приобретать
всё больший авторитет и власть, а национальный суверенитет стран, их валюта и традиционный уклад жизни, напротив, стали
целенаправленно ослабляться.
Но, пока существовал Советский Союз, суть западного глобалистского «проекта» оставалась закамуфлированной. С
уничтожением СССР, Америке — главной его носительнице — опасаться стало некого.
Все под одним законом
Вряд ли многие из нас уже осознали подлинный смысл того принципа приоритетности международного права над
национальным законодательством, который провозглашён в российской Конституции 1993 года.
А те, кто ознакомился с этим документом, в основном, склонны толковать подобный, заявленный в Конституции, приоритет
в соответствии со старым, свойственным многим нашим правозащитникам упованием — дескать, «заграница нам поможет».
Хотя, после бомбёжек Сербии и абсолютно безрезультатных попыток обратиться по этому поводу в Международный трибунал,
романтических иллюзий в отношении «заграницы» у нас в стране поубавилось. Но и реалистических образов, на месте тех иллюзий,
пока не возникло.
Реальность же заключается в том, что, по нашей новой Конституции, если российские законы вступают в противоречие с
международными, то предпочтение отдаётся последним.
А теперь, подумаем: национальные законы, они что выражают? В общем-то, национальные интересы, национальные понятия
о полезном и вредном, допустимом и недопустимом.
И всегда ли международные законы стоят на страже национальных интересов того или иного государства? Нет, конечно,
ведь, у разных государств — разные понятия о пользе и вреде.
Скажем, Америка до сих пор не подписала Международную конвенцию о правах ребёнка. А знаете почему? Потому что,
тогда пришлось бы отменить смертную казнь для несовершеннолетних преступников, записанную в законодательстве некоторых
штатов.
Мы же, напротив, провозгласив приоритет международных законов, вынуждены не применять смертную казнь даже к взрослым
садистам, на совести которых десятки зверских убийств.
Или, к примеру, в Парламентской Ассамблее Совета Европы в июне 2000 г. прозвучал доклад «Положение лесбиянок и геев
в государствах — членах Совета Европы».
И в Российскую Государственную Думу поступили рекомендации узаконить «партнёрские связи» (т.е. браки) гомосексуалистов
и выпустить из тюрьмы лиц, осуждённых за совращение детей в возрасте от четырнадцати лет и старше.
Дума послушно снизила порог ответственности за растление малолетних — теперь растлителя привлекают к суду только,
если его жертве четырнадцати ещё не исполнилось. А если исполнилось — неподсуден.
Была в числе тех рекомендаций и такая: «Принять позитивные меры для борьбы с проявлениями гомофобии (отрицательное
отношение к гомосексуалистам. — Прим. авт.), особенно в школах, медицине, в Вооружённых силах и в полиции»...
Скачать архивированный файл всей статьи (56К) в формате .doc
|