Лев Прозоров (Озар Ворон)
О фэнтези славянском и «западном»
«СОВЕТНИК» – книги о счастье, здоровье и долголетии
Николай Левашов – счастливая звезда Человечества

Недавно перечитал, в общем-то, читанную уже статью Крылова о «славянской фэнтези» (http://tinyurl.com/y9ptb9). Почти один в один повторяя размышления небезызвестного пана Сапковского о западной фэнтези, как новом воплощении Артурианы, Крылов обогащает их дополнениями в виде восточной фэнтези, как мифа Шаолиня и выдвигает свою концепцию «русского мифа».

Не знаю, почему, но тут у наших национал-патриотов всегда бывает какая-то запинка – про Запад и Восток они пишут ещё сносно, но когда речь заходит про Россию, то хоть идолов выноси, честное слово.

Крылов пафосно рисует картину «России между Европой и Азией», с одной стороны, вынужденной постоянно обороняться от степных варваров, с другой – морально задавленной изначально заданным превосходством «её Высочества развитой культуры», существовавшей де и тогда «на Западе».

Причём, воплощением этой самой западной культуры – кто не читал, ни за что не угадает – является: Византия.

Попрошу аудиторию выбраться из-под столов. Студенту Крылову – двойка по истории и кол по географии. Византия находится на Юге, а не на Западе.

Что до любезной Крылову и его заединщикам «России», которая «между Европой и Азией», то она возникает в таком качестве во времена, когда никаких половцев с печенегами уже нет в помине, а Византия либо находится при последнем издыхании, либо отсутствует, как факт.

Русь времён половцев, печенегов и процветающей Византии никоим образом не была «между Европой и Азией». Она была самой обыкновенной Е-вро-пой.

Таковой она воспринималась на Западе – судя по тому, что католические владыки Франции и Англии, не говоря уж про «датчан и всяких прочих шведов», никоим образом не чурались родниться с князьями Киева и Владимира, которых – в отличие от образцовых католиков, правивших Польшей и Чехией, почтительно величали в западных хрониках «королями».

Русские витязи участвовали в рыцарских турнирах, Новгород входил в Ганзу и немецкие купцы спасали его население во время голода, «Илья Русский» становился героем нижненемецких рыцарских поэм XI века, отнюдь не отрицательным и так далее, и тому подобное.

Соответственно, и русские относились к западным народам, как к своим – В.В. Долгов указывает, какое огромное внимание уделялось православной, провизантийской церковью агитации против «западных христиан» – что говорит о существовавших в народе симпатиях к «латинянам».

Былины, в которых герои насмерть – «руби ты и старого и малого, не оставь поганых и на семена» – рубятся с азиатскими «погаными» и женятся на девицах из земли «ляховицкой», «политовской», «поморянской» и даже «тальянской», а также охотно отдают дочерей за женихов из-за Варяжского моря, подтверждают существование таких симпатий.

Надо сказать, что никакого преклонения перед Византией в былинах нет и близко. Напротив, правительница византийского Херсонеса-Корсуни, Маринка Кайдаловна, то и дело пытается погубить русских богатырей, а русский князь, взяв ту самую Корсунь, отдаёт дружине приказ начисто истребить её население.

Что до Царьграда, то древнейшая дошедшая до нас запись былины, «Богатырское слово», именно Царьград и его «Констянтинов Боголюбовичей» обвиняет в натравливании на Русь степных «идолищ поганых» – надо отметить, что это глубоко историчная деталь.

То есть, у патриотов в очередной раз сильнейшие нелады с родной историей и народной культурой. Поэтому все попытки, исходя из этой априори ложной схемы, выстроить «русский миф» выглядят натужно неубедительными.

Разумеется, «Россию» опять сравнивают с «берёзкой» («Запад» же – могучий дуб, злодейски перехватывающий у бедняжки солнечный свет и губящий её своей тенью, безо всяких-де злых намерений, «это даже не борьба за существование – просто физика»).

Если что и походит на выморочную, рахитичную берёзку «без ветвей», то это построения Крылова. Тут всё не в тему, даже выбранные символы – русы поклонялись именно дубу, берёза же – символ дешёвой, лубочной подделки под русское советской эпохи, не зря же «Берёзками» назывались валютные магазины для интуристов и валютный «ансамбль песни и пляски» под управлением еврея Моисеева.

Современники – кстати, католические монахи с «Запада» – скорее сами выглядели подавленными величием стольного Киева, «соперника Константинополя».

Вполне объективные в данном вопросе мусульмане – арабы и персы – сообщали, что «у руссов (язычников!) множество городов», у Византии же признавали за города только пять, считая остальные «огороженными деревнями».

Во французской рыцарской поэме «Рэно де Монтабан» рассказывается, как заглавный герой, сподвижник Карла Великого, приобрёл «великолепную кольчугу из Руси» и стал благодаря этому неуязвим для оружия земляков...

Скачать архивированный файл всей статьи (32К) в формате .doc
Главная страница
Структура сайта
Новости сайта
 
Николай Левашов
Выборы 2012
Зарубки
 
Книгохранилище
Электронные библиотеки
Книжные магазины
 
Созвучные сайты
Хорошее Кино
Публикации
 
Конспекты книг
Тексты книг
Запасник
 
«Воплощение мечты»
Наши рассылки
Объявления
 
Помочь
Пишите нам