 Подлинная причина отравления двойного предателя
…В «Анне Карениной», которая является слепком с «мадам Бовари» Флобера, Толстой имеет весьма интересную пару героев:
человека по фамилии Левин, и его жену Китти. А вам известно, что это не просто еврейская фамилия Левин – это особенная еврейская
фамилия Левин. Это, как «фон-барон» у немцев.
Эта фамилия означает принадлежность к особенной касте иудейских жрецов – Левитов, и евреи их очень уважают. Человек с
фамилией Левин, Леви, Левитов, Левитан всегда исповедует иудаизм, потому что он по происхождению – иудейский жрец; но Левин
вместе с Китти, тоже весьма странная кличка для русского человека, венчаются в христианской церкви.
Значит, Левин и его жена Кити являются скрытой иудейской парой и Лев Толстой, изображая их со всех сторон положительной
парой на фоне несчастных Вронского и Карениной, показывает себя вполне просвещённым человеком в вопросах скрытого иудаизма.
Я не говорю больше, чем говорит сам Горький, а Горький постоянно рассказывает об особенных отношениях между Львом Толстым
и молодым евреем Сулержицким, режиссёром МХАТа, или, как его называл Толстой, – Сулером. Разве Толстой не знал, что Сулержицкий
еврей, когда это чётко видно на фотографии?
Это вы уж извините. Горький говорит: «К Сулержицкому Толстой относился с нежностью женщины… Сулер вызывает у него
именно нежность, постоянный интерес и восхищение, которое, кажется, никогда не утомляет колдуна».
А дальше Горький говорит о Сулержицком: «Он вообще был небрежен, и хотя по-женски любил Льва Николаевича, но относился
к нему странно, точно свысока немножко».
Это обычная манера евреев смотреть на гоев, как бы не замечая, как на пустое место.
Один из американских бизнесменов говорил так, что он лично беседует с кандидатами на работу и смотрит им в глаза, потому
что евреи никогда не смотрят в глаза собеседнику. Но только мимо и выше. Бизнесмен объясняет это тем, что они смотрят на своего
бога Иегову и не удостаивают гоя вниманием, даже если этот гой является его потенциальным боссом.
Американский бизнесмен объясняет, почему он не берёт на работу евреев, потому что они всегда нанесут удар ножом в спину,
или, как минимум, будут шпионить.
Так и еврей Сулержицкий смотрел на своего покровителя – как еврей смотрит на всех, «как солдат на вошь».
Толстой много обсуждал писателей с Горьким. Посмотрите, что «наивный» Толстой говорит о Достоевском, – Достоевском,
который в своих «Дневниках писателя» говорит о еврейском вопросе в России с пророческим предвидением и лучше всех Львов
Толстых и Максимов Горьких, умноженных на самоё себя.
«О Достоевском говорил неохотно, натужно, что-то обходя, что-то преодолевая. Говорил: «В крови его (Достоевского) было
что-то еврейское (!). Мнителен был, самолюбив, тяжёл и несчастен». (Стр. 304).
Значит, для Льва Толстого, Достоевский, который разработал еврейский вопрос в России с предельной ясностью, Достоевский
был евреем, а сам Лев Толстой, масон с иудейским именем Лев и интимный друг Сулержицкого – нет. И всем известно, что публичный
успех писателя прямо пропорционален его явному или скрытому иудаизму.
А вот, что Толстой говорит о французских писателях. Он говорит, что у французов три великих писателя. И как ни странно все
они евреи: Стендаль, Бальзак, Флобер с Мопассаном и братья Гонкуры. Это – кого перечисляет Лев Толстой, хотя он мог бы добавить
ещё всех французских еврейских писателей, начиная с Франсуа Рабле и философа Декарта, Блеза Паскаля, Бомарше, Вольтера, Руссо,
Дидро, Александра Дюма, Бодлера, Виктора Гюго и далее все без исключений.
Ещё одно потрясающе замечание Льва Толстого. Это об основателе творческого еврейского писательского союза «Серапионовых
братьев». Нет, не тех советских «Серапионовых братьев», которые составились из русских евреев после революции в России, а тех,
первых, немецких евреях, которые подобрались в посленаполеоновской Германии, и у которых немецкий еврей Гофман был вождём.
Лев Толстой говорит об этом Гофмане: «Был немецкий писатель Гофман, у него в описываемых снах ломберные (карточные)
столы по улицам бегали и всё в этом роде, так он был пьяница – “калаголик”, как говорят грамотные кучера».
Да… Совсем интересно. Значит, еврейские писатели Франции у Льва Толстого – «французы», еврей Гофан – у Толстого, прямо-таки
пивной немец, а антисемит Достоевский у него – еврей. И что, после этого ЛЕВ Толстой – это русский писатель? Да он провокатор
высшего класса, который во всём разбирается, но, будучи скрытым евреем, прикидывается в этом вопросе дурачком. Я не покушаюсь
на его «величие», я просто утверждаю, что Лев Толстой – криптоеврей.
Горький много рассказывает обо всей этой гомосексуальной компании – «прекрасном гении» Сулержицком – на несколько десятков
страниц, тогда, как русскому поэту Сергею Есенину он посвящает всего пару страниц.
Режиссёр МХАТа Сулержицкий умер в молодом возрасте, вполне возможно оттого, что сейчас называют синдромом иммунодефицита,
не намного пережив своего друга Льва Толстого, хотя был его моложе в два раза. Он умер в 1916 году и, таким образом, упустил свой
исторический шанс занять место выдающегося еврейского деятеля МХАТА – Станиславского.
Скорее всего, тогда была бы «великая МХАТовская не двойка, а тройка: Станиславский, Сулержицкий и Немирович. Не знаю,
как вам, а мне больше на слух ложится такая еврейская тройка, как: Станиславский, Сулержицкий и Склифософский. Немного с
профессиями неувязка, но зато с национальностью – в самый раз.
Горький сообщает биографические данные о Сулержицком ну прямо, как еврейский биограф: «Леопольд Сулержицкий, или
Сулер, как прозвал его Лев Толстой – сын киевского переплётчика. Он родился в подвале, воспитывался на улице». Всё, национальный
вопрос в данном случае Максим Горький не обсуждает.
Он описывает его: «Сулержицкий заразительно смеялся, коренастый, сильный, с прекрасными живыми глазами на овальном лице
в рамке тёмной окладистой бородки».
Нигде не указывается, что Сулержицкий был женат или имел детей. Я бы назвал это синдромом Сулержицкого – Чайковского –
Чехова. Из повествования Горького мы узнаём, что Сулержицкий уклонялся от воинской повинности, прикидываясь, что он не может
держать ружьё по религиозным убеждениям. Горькому почему-то не приходит в голову, что это не христианское убеждение не
позволяют Сулержицкому держать ружьё, а убеждения любого иудея не служить ни в какой армии.
В своих мемуарах, сын академика Збарского, рассказывает, что немного позднее также от фронта увиливал другой «великий
русский» непатриотический поэт – Леонид Пастернак. Интересно, что Максим Горький подбирает и находит все доводы, по которым
«Сулер» должен был выглядеть рыцарем, а не заурядным дезертиром и симулянтом.
В 1890-х годах Сулержицкий организовывал эмиграцию «толстовских духоборов» в Канаду. Не будет ничего удивительного, но
впоследствии выяснилось, что все эти толстовские «духоборы», как, собственно говоря, и все сектанты, по национальности были
евреями-иудеями.
Лев Николаевич сказал о Сулере: «Ну, какой он толстовец? Он просто – “Три мушкетёра”, не один из трёх, а все трое!»
При этом Горький подмечает: «Это сказано совершенно верно и как нельзя более точно очерчивает яркую индивидуальность Сулера,
с его склонностью к делу, к работе, с наклонностью к донкихотским приключениям…».
Во МХАТЕ Сулержицкий начал работать только с 1906 года, после службы в армии санитаром, а через два года он уже ставит в
Париже, в Театре «Режан», «Синюю птицу»!
Вот, как это может быть, как говорится, без «лапы Льва» и без еврейских связей, армейский санитар прямо из Маньчжурии
ставит в Париже «Синюю птицу»? Нонсенс!
О «Трёх мушкетёрах»: Если вы проанализируете, какой самый экранизированный роман – так это «Три мушкетёра» французского
еврея Александра Дюма. Его экранизировали во всех странах и по несколько раз, и заметьте, что это был первый «перестроечный»
фильм в СССР.
Обратите внимание, что в советских «Трёх мушкетёрах», все три мушкетёра – чистые евреи: Михаил Боярский, Вениамин Смехов
и Смирницкий. Михаил Боярский со смаком описывал в одном своём интервью, что съёмки всех серий «Трёх мушкетёров» были
одной непрерывной оргией в худшем смысле этого слова...
|
