 «Вам не нужно оружие, полиция защитит вас». «Если людям разрешить носить оружие, они будут убивать за
места на стоянках и игру в бейсбол по соседству». «Я – пацифист. Просветлённые, духовно богатые люди не должны
владеть оружием». «Лучше пусть меня изнасилуют, чем какие-то деревенщины с оружием будут пытаться спасти меня».
Как часто вы слышали эти утверждения из уст некомпетентных защитников разоружения, или ещё менее
информированных родственников и соседей? Почему люди так сильно привязаны к своим убеждениям, даже перед
лицом неопровержимых доказательств, что они неправы? Почему они приходят в ярость, когда владельцы оружия
указывают им на то, что их аргументы и построения не верны ни логически ни фактически? Как вообще возможно
общаться с людьми, которые кажутся оторванными от реальности и неспособными рассуждать логически?
Пожалуй, единственный подход способен помочь вам общаться с подобными людьми – это понять их
психологические процессы. Как только вы поймёте, почему они ведут себя настолько неадекватно, вы сможете
общаться с ними.
Механизмы защиты
Около года назад я получила e-mail от члена местной еврейской организации. Автор, предпочтя остаться
неизвестным, настаивал, что у людей нет права носить оружие, потому, что он не хочет быть убитым, если у кого-то
из его соседей был «неудачный день». Я спросила его, почему он думает, что кто-либо из его соседей хотел бы его
убить и, разумеется, не получила ответа.
Правда в том, что по статистике он скорее погибнет от рук соседа, у которого нет официально купленного
огнестрельного оружия (1) или будет задет случайным выстрелом полицейского (2).
Откуда он мог «знать», что его соседи убили бы его, если бы у них было оружие? Он не мог. То, что он сказал,
на самом деле: Если бы он имел оружие, он мог бы убить их, если бы у него день не задался, или они заняли его
место на парковке, или врубили музыку на всю катушку.
Это пример того, что психологи называют проецированием – бессознательным приписыванием отрицаемых
собой чувств и мыслей на других людей, так что ему не приходится признавать, что они – его (3). В некоторых случаях
отрицаемые мысли и чувства проецируются не на других людей, но на неодушевлённые предметы, такие как оружие.
Таким образом, проецирующий уверен, что ружьё само может убить его.
Проецирование – это защитный механизм. Защитные механизмы, это бессознательные процессы психики,
которые защищают нас от того, что мы не можем осознанно принять (5). Они действуют незримо, так что нашему
сознанию не приходится сталкиваться с «запретными» чувствами и позывами. Поэтому, если бы вы спросили моего
респондента, действительно ли он хочет убить своих соседей, он яростно бы опровергнул это и стал бы настаивать,
что его хотят убить.
Проецирование это, определённо, внутренний защитный механизм, потому что оно не только предотвращает
противостояние человека и его чувств, но и создаёт мир, в котором он воспринимает остальных, как направляющих
его собственные злобные помыслы обратно на него.
Все люди периодически испытывают позывы к насилию или даже убийству. К примеру, очень часто слышишь –
«Я б убил своего шефа» или «Если ты сделаешь это ещё раз – я убью тебя». Это не значит, что они собираются или
действительно убьют кого-то. Это просто выражение гнева и недовольства. Все мы страдаем от страха и чувства
беспомощности и уязвимости. Большинство людей могут испытывать гнев, страх, ревность и т.д. без необходимости
реализовывать их путём насилия.
Многие люди, тем не менее, не могут осознанно принять, что у них есть такие «недопустимые» эмоции. Их гнев,
страх и т.д. могут быть гораздо сильнее, чем у обычного человека. Возможно, они боятся, что охваченные этим чувством,
они могут потерять контроль над собой и действительно причинить кому-то вред. Возможно, они верят, что «хорошие
люди» не испытывают таких чувств.
Это особенно верно сейчас, когда «специалисты по обучению» запрещают детям проявлять негативные эмоции
или агрессию. Вместо того, чтобы учить детей, что эти чувства нормальны, но деструктивное поведение должно
контролироваться, они учат их, что чувство злости – это зло, это опасно и ведёт к суровому наказанию (7).
Для защиты себя от того, чтобы «стать плохими», дети вынуждены использовать защитные механизмы чтобы
избежать нормальных чувств. К сожалению, использование подобных защитных механизмов может поставить под
угрозу их психическое здоровье. Дети теперь учатся не контактировать с реальностью, а избегать её (8). (Данное
обсуждение психологических механизмов применимо к среднестатистическому человеку, который мало знает (или
имеет ложные сведения) об оружии и самообороне. Оно неприменимо к идеологу анти-оружейного движения.
Фанатики, вроде Чарльза Шумера, знают много фактов об оружии, и применяют их для оправдания разоружения
сознательно и добровольно для получения политического веса. Эта методика к ним не применима.)
Ещё один защитный механизм, широко встречающийся у противников оружия это отрицание.
Отрицание – это просто отказ принять реальность данной ситуации (9). Например, представьте женщину,
муж которой начинает приходить домой поздно, от него пахнет духами, и он тратит деньги на цветы и драгоценности
со своей кредитки. Она может крайне разозлиться на свою хорошую подругу (к примеру), которая предположит, что
муж завёл роман. Реальность ясна, но обманутая жена так боится неверности своего мужа, что она не может принять
её и отрицает её существование.
Так же ведут себя и прогибиционисты. Ясно, что мы живём в опасном обществе, где преступники нападают на
невинных. Практически каждый или сам подвергся нападению или знает кого-то, кто стал жертвой. Ясно, что органы
поддержания правопорядка не могут защитить всех 24 часа в сутки.
Исследования показывают, что ваша защита – не является официальной обязанностью полиции (10), и
владение огнестрельным оружием – самый надёжный способ защитить себя и своих близких (11). Есть неопровержимые
доказательства, что разоружение почти всегда ведёт к геноциду (12).
Несмотря на это, противники оружия настаивают, несмотря на все противоречащие им доказательства, что
«полиция защитит вас», «это безопасный район» и «этого здесь просто не может случиться». И подразумевают под
этим всё: от грабежа до массовых убийств. Прогибиционисты, которые отрицают реальность доказанной и очень
серьёзной опасности используют отрицание, чтобы защитить себя от неудобства, которые они испытывают, ощущая
себя беспомощными и уязвимыми.
Аналогично, владельцы оружия, настаивающие что «правительство никогда не отнимет у меня моё оружие» так
же используют отрицание, чтобы защитить себя от страха перед силовым разоружением и ситуацией, в которой они
останутся беспомощными и уязвимыми.
Формирование реакции – ещё один защитный механизм, характерный для противников оружия.
Формирование реакции возникает, когда сознание трансформирует «недопустимое» чувство в прямо противоположное
(13). Например, ребёнок, ревнуя брата или сестру к родителям, выказывает ему или ей крайнюю любовь, несмотря на
ненависть. Аналогично, человек, прячущий убийственную ненависть к окружающим, может заявлять, что он
убеждённый пацифист, отказываться есть мясо или даже убить таракана (14).
Часто такие люди исповедают различные «духовные пути» и верят в то, что они «превосходят» «менее
цивилизованных» людей, которые совершают «жестокие поступки», например охотятся или даже стреляют по
мишеням. Они могут посвятить себя различным обществам охраны животных и заявлять, что права животных –
это важнее, чем права людей (15).
Это не только позволяет им избегать их собственной ярости, на самом деле это позволяет им вредить людям,
которых они ненавидят, без необходимости осознавать свою ненависть...
А здесь можно скачать игры для классических приставок, например PS1, Dreamcast и тому подобным
|
